|
 Откуда появился герб Москвы — Святой Георгий? Петр I объяснял это так: «Сие имеет начало свое оттуда, когда Владимир, монарх российский, свою империю разделил 12 сынам своим, из которых Владимирские князья возымели себе сей герб Святого Егория».
Казалось бы, все правдоподобно. Святой Георгий или, как звали его в народе, Егорий Храбрый, был один из самых почитаемых на Руси святых, олицетворением воина-защитника. Все знали историю о том, как в стародавние времена он избавил жителей одного города от «великого змия». Когда умер Владимир Мономах и Киевская Русь окончательно распалась, сын Мономаха — князь владимиро-суздальский Юрий Долгорукий выбрал себе гербом изображение Георгия Победоносца, тем более что князь и святой носили одно имя (Георгий, Гюргий, Юрий значили в старину одно и то же). Ну, а затем Святой Георгий перешел на герб наследницы Владимира — Москвы, кстати, основанной все тем же Юрием Долгоруким.
Однако все это — только красивая легенда. В древности в русских княжествах просто не было гербов, они — черта исключительно западного средневековья. Ни Киевская Русь, ни Византия не знали геральдики в ее классическом понимании. Само слово «герб» имеет в своей основе общеевропейский корень, означающий «наследство». Это символ, который передавался из поколения в поколение без изменений.
Русские князья, как и европейские короли и бароны, тоже пользовались символическими изображениями, например, на печатях. Но в отличие от Запада эти эмблемы не передавались по наследству, каждый следующий князь выбирал себе новый символ. Обычно на печати изображался сам князь или покровительствующий ему святой. Долгое время русские следовали византийской традиции, согласно которой правитель в короне или святой с нимбом вокруг головы изображались сидящими на престоле или стоя. На Западе же более привычным было изображение верхом на коне.
На Руси всадник на печати впервые появился у Мстислава Удалого, которого в начале XIII в. пригласил на княжение Великий Новгород, тесно связанный торговлей с Западной Европой. Сходную печать имел во время княжения в Новгороде и Александр Невский, родоначальник московских князей. На одной стороне печати изображен князь «сам на коне». На другой стороне поражает копьем змея Святой Федор Стратилат. Он пеший, но держит коня под уздцы.
Когда в 1318 г . в Новгород был приглашен внук Александра Невского московский князь Юрий Данилович, он тоже сделал себе печать по «европейской моде». Первым из правителей Москвы он использовал в качестве эмблемы своего небесного покровителя Георгия Победоносца. Но фигура святого всадника-змееборца недолго служила символом Московского княжества.
Следующий московский князь Иван I Калита (1325—1340) скреплял грамоты печатью с изображением собственного святого покровителя — Иоанна Предтечи. Выполненные в традиционном византийском стиле эмблемы имели и наследники Калиты Семен Гордый (1340—1353) — Святого Симона и Иван II Красный (1353—1359) — Иоанна Предтечу. Правда, Иван Красный пользовался и другой печатью — пеший воин, сражающийся с драконом. Мотив борьбы со змеем — олицетворением зла — характерен для древнерусской и вообще славянской символики.
Эмблемой сына Ивана II Дмитрия Донского (1359—1389) был Святой Дмитрий Солунский, стоящий в полном боевом вооружении. При Дмитрии Ивановиче в Москве впервые стали чеканить монеты, на одних была выбита фигура воина с топором, на других — повернутый боком орел. Орел — царь птиц, как и лев — царь зверей, были традиционными эмблемами великих князей владимирских, титул которых тогда окончательно перешел к московским князьям.
Наследник Дмитрия Донского Василий I (1389—1425) имел печать с традиционным изображением святого покровителя — Василия Кесарийского, но на другой княжеской печати появляется эмблема с фигурой всадника. Существует версия, что этот символ Василий I получил от своей жены — дочери литовского князя Витовта Софьи. На гербе Литвы и сейчас можно видеть скачущего рыцаря, занесшего меч.
С Василия I эмблема всадника стала наследственной, то есть приобрела признаки герба. Московский всадник, которого часто называли просто «Ездецом» (наездником), изображался на коне, он держал в руке то копье, то меч, то охотничьего сокола. Следует заметить, что «Ездец» был совсем не похож на изображение Святого Георгия на иконах того времени — верхом на вставшем на дыбы коне, поражающим копьем дракона. Главное же, голову святого окружал нимб.
Георгий Победоносец на короткое время стал символом Москвы во время междоусобной войны при Василии II Темном (1425—1462). Изображение святого было эмблемой и главного врага Василия II — его дяди, удельного князя звенигородского Юрия Дмитриевича. В 1434 г. князь Юрий захватил Москву, был провозглашен великим князем, но вскоре умер, а его войско бежало. В XIX в. на пути отступления звенигородцев была найдена заздравная серебряная чаша Юрия Дмитриевича, на которой изображен искусно вычеканенный Георгий Победоносец.
На печатях Василия II кроме «Ездеца» были и другие эмблемы — изображения сцен из античной мифологии, эпизоды охоты. В конце своего правления Василий Темный стал все чаще использовать великокняжеский символ — сидящего боком одноглавого орла. Когда в 1456 г. москвичи одержали победу в битве с новгородцами, одним из условий мира Василий II поставил: «А печати быти князей великих».
Проблема выработки единой государственной символики встает при сыне Василия II Иване III (1462—1505), подчинившем Москве остальные русские земли. Появляется новый герб России — двуглавый орел. Этот царственный орел, с одной стороны, продолжал традицию великокняжеских одноглавых орлов на эмблемах владимирских князей, с другой, — символизировал претензии правителя Москвы на императорский титул.
Обычно появление двуглавого орла на гербе России связывают с женитьбой Ивана III на византийской принцессе Софье Палеолог. Однако современные историки считают, что Иван III принял этот герб, практически идентичный гербу императора Германии («Священной Римской империи»), чтобы обозначить равный статус России с могущественнейшим государством Запада.
Но Иван III не забыл и о существующей уже столетие эмблеме московских князей. Впервые эта символика украсила Москву. 15 июля 1464 г . над воротами Фроловской башни Кремля было установлено вырезанное мастером Василием Ермолиным из белого камня изображение Георгия Победоносца, поражающего дракона. В 1491 г ., в связи с перестройкой Кремля, белокаменный всадник был помещен в специально выстроенный в Кремле напротив Спасской башни храм во имя Святого Георгия.
Два символа — «Ездеца» и двуглавого орла — Иван III соединил на появившейся в 1497 г . государственной печати. На одной ее стороне был изображен орел, на другой — конный воин. Наездник теперь поражал копьем дракона, что сближало его с образом Георгия Победоносца. Однако отсутствие нимба говорило, что это — светский всадник-правитель. Печать как бы олицетворяла его «двойной» титул — «великий князь московский» и «государь всея Руси».
При сыне Ивана III Василии III (1505—1533) двуглавый орел на время исчезает, и гербом России служит один московский всадник. Двуглавого орла вернул на государственный герб Иван IV Грозный. Приняв в 1547 г. царский титул, он, конечно, не мог довольствоваться скромной московской эмблемой. На новой государственной печати всаднику нашлось место посередине орла. Правда, в 1561 г. появилась и другая печать, где наездника не было. Вместо него на груди двуглавого орла была личная эмблема Ивана IV — единорог.
Конный воин-змееборец в центре российского орла по-прежнему не связывался со Святым Георгием. Из старинных эмблем перешла трактовка наездника как правителя: «В истинной Московского княжения печати вырезано — царь на коне победил змия». В Западной Европе же обычно видели в фигуре на гербе небесного покровителя. Поэтому, когда в 1659 г. русское посольство прибыло в Италию, тосканский герцог прямо спросил, не святой ли Георгий изображен на груди двуглавого орла? На это русский посол ответил, что нет, «это — Великий государь наш на аргамаке».
Закреплению понимания всадника-змееборца как московской эмблемы мешало использование его изображения в качестве общегосударственного, а не городского символа. В частности, его несли на себе русские монеты. Интересно, что помимо серебряных денег с изображением конного копейщика («копейки»), которые ходили по всей стране, в отдельных городах чеканили мелкую медную монету — пулы с местной символикой. В Москве на пулах изображали не наездника, а сидящего боком одноглавого орла — великокняжеский символ. Документы, касающиеся внутримосковских дел, скреплялись печатью Земского приказа — административного учреждения, управлявшего хозяйством столицы. На этой печати было изображено здание самого приказа.
Окончательное оформление эмблемы всадника, побеждающего дракона, как официального герба Москвы произошло после петровских реформ. В 1722 г . по указу Петра I в России была создана Герольдмейстерская контора, которой Правительствующий Сенат поручил в 1724 г. представить гербы всех русских городов. «Для отправления геральдического художества» пригласили уроженца Пьемонта (Италия) Франциска Санти, ему помогал русский «живописный мастер» Иван Чернавский.
Выполнение колоссальной задачи по составлению более чем сотни городских гербов затянулось. К тому же Санти попал в опалу. Только в 1728 г., уже после смерти Петра I, появилось описание герба Москвы: «Георгий на коне белом, побеждающий змия, епанча и копье желтые. Венец желтый же, змей черный, поле кругом белое, а в середине красное». Рисунок герба Москвы был выполнен Санти на основе изученных им древних печатей. Наездник изображался без нимба, как воин, а не святой; повернутым к зрителям вправо. Окончательно этот герб вместе с другими городскими гербами был утвержден Сенатом в 1730 г.
То, в какую сторону повернут московский наездник, является принципиальной деталью. На всех старинных государственных печатях всадник смотрит влево, то есть повернут от зрителя вправо. Русские мастера подходили к изображению на печати реалистично, поворачивали фигуру к зрителю так, чтобы было видно оружие в правой руке.
В то же время в Западной Европе по строгим правилам геральдики фигуры на гербах должны быть повернуты влево (смотреть вправо), то есть либо правая рука не была видна зрителю, либо всадник держал оружие левой рукой. Первым попытался «развернуть» московского наездника по-европейски Лжедмитрий в начале XVII в., но после его свержения всадник снова был обращен по-старому вправо.
Герб Москвы, оформленный Санти в старинных русских традициях, служил городу почти полтораста лет. Но в середине XIX в. было решено привести гербы российских городов в соответствие с правилами западной геральдической науки. Исправлением гербов руководил «ученый геральдик» Бернгард Кене. На утвержденном в 1856 г . гербе Москвы всадник был повернут от зрителя влево и «переодет» из русских доспехов в облачение античного воина. Так представляли Святого Георгия в Западной Европе. Чтобы заколоть дракона с левой стороны, всадник на рисунке Кене неестественно выгнулся в седле. Герб украсила императорская корона — знак первопрестольного города и дубовые листья, полагающиеся губернскому центру.
После 1917 г . старинный московский герб был запрещен. Москву наделили новым гербом с «промышленной» символикой, не имеющей каких-то исторических корней. Этот герб так и не прижился. С возрождением духовных, культурных традиций в последнее десятилетие XX в. все чаще заходила речь о воссоздании московской исторической символики, обсуждались вопросы, чей рисунок должен быть взят за основу герба.
Согласно принятому 1 февраля 1995 г . Закону города Москвы «О гербе и флаге города Москвы» был утвержден герб, практически повторяющий московский герб XVIII — первой половины XIX в. Таким образом, в качестве герба Москвы было утверждено изображение Святого Георгия, выполненное Санти в древнерусских традициях — всадник в доспехах, повернутый к зрителю вправо.
В отличие от дореволюционного периода, в настоящее время изображения Святого Георгия на гербах Москвы, Московской области (бывшей губернии) и на центральном щитке российского герба отличаются друг от друга. Московская область поместила в своем гербе изображение Святого Георгия, выполненное Кене, — античный всадник, повернутый влево; то есть на двух московских гербах всадники смотрят в разные стороны.
Всадник-змееборец с российского герба повернут в правую сторону и очень похож на Георгия с городского герба. Однако изображения не идентичны. Московский всадник вооружен золотым копьем, а российский — серебряным; конь под московском наездником скачет, под российским — идет шагом; дракон на московском гербе распластался на лапах, на российском змей опрокинут навзничь и попирается конскими копытами.
Москвичи всегда любили свой герб, гордились им. В старину день чествования церковью великомученника Георгия — «Егорьев день» — 26 апреля (6 мая по н. ст.) отмечали в народе как своеобразный день города. Писатель Иван Шмелев описал в своих воспоминаниях беседу московских подмастерьев в один из «Егорьевых дней» XIX в.:
— Москва этот день особь празднует. Святой Егорий сторожит щитом и копием Москву нашу, потому на Москве и писан.
— Как на Москве писан?
— А ты пятак посмотри, чего в сердечке у нашего орла-то? Москва писана на гербу: сам Святой Егорий, наш, стало быть, московский. С Москвы во всю Россию пошел, вот оттуда Егорьев день.
Кроме весеннего «Егория» праздновался еще и «Георгий осенний». В этот день 950 лет назад — 26 ноября (9 декабря по н. ст.) 1051 г . митрополит Илларион освятил в Киеве первую на Руси церковь Георгия Победоносца, построенную по велению Ярослава Мудрого, чье имя, полученное при крещении, было Георгий. Этот день святого воителя и защитника традиционно отмечали российские военные. Глубоко символично, что коренной перелом в исторической Московской битве в 1941 г . практически совпал с днем небесного покровителя Москвы — Георгия Победоносца, украсившего герб столицы.
Источник: www.na-warshavke.narod.ru
|
